Теория личностных профилей Ф. Данбар. «Теория психосоматической специфичности» ф. Александера Теория личностных профилей связана с именем

Концепция профилей личности в психосоматике. Проблема типологических особенностей личности в психосоматике.

Попытка усовершенствовать взгляды психоанализа продолжились другими авторами. Были гипотезы, обогащающие представления о психосоматическом симптомообразовании. Первая попытка – Данбар (ее фамилию также переводят как Данвер) – выдвинула гипотезу – теорию профилей личности. Данвер выполнила работу по аналогии с Кречмером, создала классификацию профилей личности больных с психосоматической патологией. Основной тезис – не только важно понять, какой конфликт у человека, но и у какой личности. В 1935 году вышла книга Данвер «Эмоции и соматические изменения», в которой она стремилась показать связь между определенными личностными особенностями и характером телесного заболевания. Обобщив 20-летний опыт работы психиатра в больнице общего профиля в книге «Психосоматический диагноз» она закончила разработку концепции «профиля личности» , считая, что эмоциональные реакции являются производными от личности больного, и это позволяет предполагать развитие определенных соматических заболеваний в зависимости от профиля личности.

Ею выделены коронарный, гипертонический, аллергический и склонный к повреждениям типы личности. Представление о личности, по мнению Данбар, могут дать лишь факторы в комплексе, взятые вместе: отношения с окружающими, социальный статус, образование, история прошлых болезней, семейная ситуация (разводы, потеря родителей, отношения с ними), частота болезней у родственников и т.д. Отметим, что в этой концепции берутся за основу довольно поверхностные детерминанты, что здесь уже имеет место выход за пределы интрапсихической сферы, в широкую сферу жизнедеятельности человека. Например, по Данбар, больные гипертонической болезнью амбициозны, но не очень уверены в себе, постоянно конфликтуют с начальством. Для них характерны конфликты между агрессивностью и чувством вины, между независимостью и стремлением найти защиту.

Блоки, по которым составляется профиль личности: мотивация, совокупность эмоциональных характеристик, особенности самосознания (самооценка, притязания), характер.

Трудность данной концепции – описанные профили выделены в наблюдении за больными-хрониками, а их личность уже изменена.

Т.о., если резюмировать , в данной теории пусковой ситуацией называется эмоциогенная конфликтность, индивидуальные различия в реагировании связаны с личностным профилем, а выбор органа поражения обусловлен наличием определенной слабости.

В русле теории «профилей личности» находится огромное количество работ, в которых описаны психологические особенности больных с определенной соматической патологией. Сюда же относятся исследования по разработке концепции о типах поведения А и Б. Хорошо известны и описания так называемой «раковой личности».

Вместе с тем, многие вопросы и в рамках теории профилей личности остаются нерешенными. Одна из главных линий ее критики – полная неясность в отношении механизмов влияния личностных черт на развитие болезни.

Б.Д. Карвасарский пишет, что общим итогом этих исследований явилось, скорее, отрицание личностных структур, характерных для отдельных заболеваний. Многие авторы склонны отказаться от поиска профилей личности и заменить этот аспект исследований описанием особенностей личности психосоматического больного вообще, рассматривая в качестве базисной характеристики наличие инфантильной личностной структуры, невротической жизненной позиции, поскольку соматическое выражение эмоциональных переживаний является инфантильной формой их выражения.

Поиск специфических конфликтных и жизненных ситуаций тоже не увенчался успехом. Стоквис считает, что не важно, что переживает человек, а важно как он перерабатывает пережитое, поэтому не сами конфликты, а тип и характер их переработки могут обнаружить сходство и в этом отношении можно говорить об их специфике.

Для проблемы специфичности психосоматических расстройств обычна постановка следующих вопросов: предрасположены ли лица, обладающие определенной личностной структурой, к определенному психосоматическому заболеванию; приводят ли определенные конфликтная и общая жизненная ситуации к определенному психосоматическому заболеванию; существует ли взаимосвязь между поведенческими особенностями человека и риском заболевания определенным психосоматическим заболеванием. Наибольшее число работ, выполненных как клиническим, так и экспериментально-психологическими методами, посвящено поискам «профиля личности», специфичного для того или иного психосоматического расстройства. Точка зрения, утверждающая наличие подобных профилей личности, имеющих диагностическую, прогностическую и терапевтическую значимость, обычно связывается с исследованиями Данбар, представленными в получивших широкую известность монографиях «Эмоции и соматические изменения», «Психосоматический диагноз». В англо-американской литературе разных лет описывались характерные личностные профили для больных грудной жабой (I20), гипертонической болезнью (I10), бронхиальной астмой (F54), язвенной болезнью желудка (K25), спастическим колитом (F45.3), ревматоидным артритом (М05), мигренью (G43) и др.

Общим итогом этих исследований явилось, скорее, отрицание личностных структур, характерных для отдельных заболеваний. Многие авторы склонны отказаться от поиска профилей личности, заменить этот аспект исследований описанием особенностей личности психосоматического больного вообще, рассматривая в качестве базисной характеристики наличие инфантильной личностной структуры, невротической жизненной позиции, поскольку соматическое выражение эмоциональных переживаний является инфантильной формой их выражения.

Что же касается специфических конфликтных и жизненных ситуаций, то поиски их также не увенчались успехом. В конечном счете, подчеркивает Стоквис, совсем не важно, что переживает человек, гораздо важнее, как он перерабатывает пережитое, поэтому не сами конфликты, а лишь тип и характер их переработки могут обнаружить сходство и только в этом отношении и можно было бы говорить об их специфике. К этому вопросу, одному из наиболее актуальных для дальнейшего развития проблемы психогенетического анализа, и основывающейся на нем психотерапии неоднократно обращались авторы, придерживающиеся самых различных взглядов на природу психогенных расстройств у человека. Комплексу патологических симптомов, обычно используемому в диагностически-терапевтическом плане, противопоставляются более значимые эмоционально-мотивационные нарушения перцептивного познания мира и установок по отношению к людям и событиям. В этом случае, отмечает Фортуна, именно специфический характер переработки конфликтных переживаний явился бы основанием для классификации и терапии (например, «невроз с механизмом подавления эмоций и рационализацией», «невроз с конфликтом соперничества, компенсированным механизмом стремления к самоутверждению» и т. д.). Одной из попыток решения этих сложнейших вопросов с позиций психологии отношений явились работы Мясищева, в которых он рассматривал основные клинические формы неврозов (F40-F48) как зафиксированные особенности отдельных механизмов болезненного восприятия и переработки жизненных трудностей, переживаемых человеком.

Концепция алекситимии.

В настоящее время внимание исследователей привлечено к так называемому алекситимическому радикалу в структуре преморбидной личности, как одному из возможных психологических факторов риска психосоматических расстройств. Разрабатывают методики определения уровня алекситимии у больных с психосоматическими заболеваниями, а также психотерапевтические методы, направленные на снижение алекситимии путем преодоления определяющих ее личностных черт. Дальнейшее изучение алекситимии в системе других факторов риска биологической и психосоциальной природы имеет значение для лучшего понимания роли психологических механизмов в патогенезе этих заболеваний, долговременного прогноза и организации профилактических мероприятий в рамках превентивной эпидемиологии.

Термин «алекситимия» ввел Сифнеос в 1973 г. В своей работе, опубликованной еще в 1968 г., он описал наблюдавшиеся им особенности пациентов психосоматической клиники, которые выражались в утилитарном способе мышления, тенденции к использованию действий в конфликтных и стрессовых ситуациях, обедненной фантазиями жизни, сужении аффективного опыта и, особенно, в трудностях подыскать подходящее слово для описания своих чувств. Алекситимия буквально обозначает: «без слов для чувств» (или в близком переводе - «нет слов для названия чувств»). Термин подвергался критике, в том числе за отсутствие релевантности, однако прочно занял свое место в литературе, посвященной психосоматическим заболеваниям, а связанная с ним концепция алекситимии приобретает все большую популярность, что отражается в постоянно возрастающем количестве публикаций в разных странах. Разработке концепции алекситимии предшествовали более ранние наблюдения, установившие, что многие пациенты, страдающие классическими психосоматическими болезнями и характеризующиеся «инфантильной личностью», проявляют трудности в вербальном символическом выражении эмоций.

Алекситимия является психологической характеристикой, определяемой следующими когнитивно-аффективными особенностями: 1) трудностью в определении (идентификации) и описании собственных чувств; 2) трудностью в проведении различий между чувствами и телесными ощущениями; 3) снижением способности к символизации, о чем свидетельствует бедность фантазии и других проявлений воображения; 4) фокусированием в большей мере на внешних событиях, чем на внутренних переживаниях.

Концепция алекситимии, в том виде как она была сформулирована Сифнеосом, породила интерес к изучению соотношения между уровнями идентификации и описания собственных эмоций и подверженностью психосоматическим расстройствам. Была выдвинута гипотеза, согласно которой ограниченность осознания эмоций и когнитивной переработки аффекта ведет к фокусированию на соматическом компоненте эмоционального возбуждения и его усилению. Этим, вероятно, и объясняется установленная рядом авторов тенденция алекситимических индивидов к развитию ипохондрических и соматических расстройств (Тейлор). Было высказано предположение, что неспособность алекситимических индивидов регулировать и модулировать причиняющие им страдания эмоции на неокортикальном уровне может вылиться в усиление физиологических реакций на стрессовые ситуации, создавая тем самым условия, ведущие к развитию психосоматических заболеваний.

Для объяснения синдрома алекситимии и ее роли в формировании психосоматических расстройств Неймиах выделил две модели: «отрицания» и «дефицита». Модель «отрицания» предполагает глобальное торможение аффектов. Если отрицание рассматривать как психологическую защиту, то теоретически можно допустить обратимость защитного процесса и последующее исчезновение синдрома алекситимии и соматических симптомов. В этом случае можно говорить о «вторичной алекситимии», то есть состоянии, которое обнаруживается у некоторых пациентов, перенесших тяжелые травмы, и у пациентов с психосоматическими заболеваниями, которые после проведенной психотерапии обретают чувства и фантазии, ранее столь поразительно у них отсутствовавшие.

Однако, как показывает клинический опыт, у многих больных с психосоматическими нарушениями алекситимические проявления необратимы, несмотря на длительную, интенсивную и искусную глубинную психотерапию. Такие больные остаются тотально неспособными на аффект и фантазию. Для них более приемлемой представляется модель дефицита. В соответствии с этой точкой зрения имеет место не торможение, а отсутствие функций и лежащего в их основе ментального аппарата. В модели дефицита акцент делается на разладе инстинкта, который, минуя психическую переработку из-за сниженной способности символизировать инстинктивные потребности и фантазировать, непосредственно воздействует на соматику с неблагоприятными последствиями. Этой модели придерживается и автор термина алекситимии Сифнеос.

Клинический опыт подтверждает концепцию алекситимии в том отношении, что многие соматические больные проявляют ограниченную способность описывать, дифференцировать аффекты и продуцировать фантазии.

Вопрос о происхождении самих алекситимических черт остается открытым и для самого основателя концепции. Вызвана ли алекситимия врожденными дефектами, является ли результатом биохимического дефицита, проистекает ли из-за задержек в развитии - семейных, социальных или культурных? На эти вопросы нет ответа. Имеются, однако, предварительные свидетельства, указывающие на то, что основное значение имеют генетические факторы, и что сам этот феномен может быть понят скорее всего в рамках нейрофизиологии.

Поскольку алекситимия может встречаться и у здоровых людей, и у больных с различными заболеваниями, то следует иметь в виду, что алекситимия - это не «мотивированное забывание», которое может объясняться простым вытеснением или отрицанием и которое можно обнаружить в оговорках, распознаваемом переносе. Ее следует отличать от такого рода психической нечувствительности, которая может развиваться как активный мотивированный процесс вследствие массивной психической травмы, угрожающей изоляцией, дезинтеграцией и депрессией; ее следует отличать также от тех видов познавательной деятельности и экспрессии, которые характеризуют сходные виды таких психиатрических синдромов, как привычные аффективные нарушения при вялотекущей шизофрении (F21), а также от того типа операционального мышления, которое характерно для малограмотных или когнитивно неразвитых, по Пиаже, людей. То, что квалифицируется как алекситимия, в некоторых случаях может оказаться культурной или субкультурной характеристикой.

В то время, как идет полемика относительно того, является ли алекситимия зависимым от ситуации состоянием или стабильной личностной характеристикой, разработан ряд методов для ее измерения. Если некоторые из них учитывают лишь определенные аспекты алекситимии, то в других делается попытка измерить все компоненты этой многомерной характеристики. Однако исследователи не всегда подвергали разрабатываемые измерительные методики строгим и неоднократным оценкам их надежности и валидности.

Другой подход к проблеме психосоматической специфичности был предложен Ф. Данбар. Согласно ее теории, в основе психосоматических расстройств лежат личностные особенности индивида, определяющие особую уязвимость тех или иных внутренних органов. Так например, такая личностная черта, как тревожность, предрасполагает к развитию ишемической болезни сердца, а гипертрофированная независимость — к повышенному травматизму. Подобный набор психологических характеристик, определяющий специфичность возникновения тех или иных психосоматических расстройств, составляет личностный профиль пациента — к примеру, «язвенный» или «коронарный». При этом, по мнению Данбар, лицам, страдающим психосоматическими заболеваниями, свойственны и определенные общие черты — такие, как (а) склонность к отвлечению от реальности и недостаточная вовлеченность в текущую ситуацию, наряду с (б) недостаточной способностью к словесному описанию нюансов своих эмоциональных переживаний.

Подобные представления послужили пищей для многочисленных дискуссий, в силу большой размытости описанных телесно-психологических корреляций. С сегодняшней точки зрения, личностные характеристики группы (а) можно рассматривать как принадлежность к определенным юнговским психологическим типам — интровертам, тяготеющим к абстрактному мышлению (интуитам и логикам). Что же касается фактора (б), то он впоследствии был подробнее изучен и описан в форме самостоятельного расстройства — так называемого синдрома (см. далее). Список общих личностных черт, предрасполагающих к психосоматическим расстройствам, дополнялся также мечтательностью, склонностью к погружению в свой внутренний мир фантазий и затаенных переживаний, подчеркнутой «детскостью». Итог этих поисков Б. Д.Карвасарский (1982) подвел следующим высказыванием: базисной характеристикой личности психосоматического больного является наличие инфантильной личностной структуры, поскольку соматическое выражение эмоциональных переживаний является инфантильной формой их выражения (см. далее теория

На идее психосоматической специфичности, т.е. наличия предрасположенности людей, характеризующихся определенными психологическими особенностями к соответствующим психосоматическим расстройствам, основана и теория Фландерс Данбар (F.Dunbar, 1939). Однако если Ф.Александер считал, что к психологическим особенностям, определяющим склонность человека к тому или иному психосоматическому заболеванию, относятся специфические эмоциональные конфликты, то Ф.Данбар предположила, что предрасположенность к психосоматическому заболеванию заключена в особенностях личности человека.

По мнению Данбар, «эмоциональные реакции являются производными от личности больного, и это позволяет предполагать развитие определенных соматических заболеваний в зависимости от профиля личности» . Результаты 20-летнего работы врачом-психиатром, в том числе подробного изучения историй жизни и личностных особенностей 1600 пациентов с различной патологии, Данбар обобщила в книге «Психосоматический диагноз», где выделила характерные профили личностей, способствующие развитию соответствующих заболеваний : «коронарный», «гипертонический», «аллергический» и «склонный к повреждениям» типы личности .

Кроме того, Данбар обратила внимание и на то, что людям, страдающим различными психосоматическими заболеваниями, свойственны общие черты , а именно :

  • склонность к отвлечению от реальности и недостаточная вовлеченность в текущую ситуацию;
  • недостаточная способность к словесному описанию нюансов своих эмоциональных переживаний (впоследствии данная черта была изучена в рамках концепции алекситимии).

Концепция «профиля личности» получила широкое распространение, и в дальнейшем в разных странах многими авторами были проведены многочисленные исследования связей между типами личности пациентов и психосоматическими заболеваниями, характерными для данных типов.

Наиболее известными являются результаты изучения так называемого типа А, подверженного сердечно-сосудистым заболеваниям (ишемическая болезнь сердца, инфаркт миокарда, повышенное артериальное давление, стенокардия): «Эмпирическая связь между так называемой моделью поведения по типу А и болезнями сердца была впервые зарегистрирована … Фридманом и Розенманом (1974), которые в течение более 8 лет наблюдали за состоянием здоровья более 3000 мужчин. Результаты их наблюдений показали, что мужчин, принадлежавших группе риска возникновения заболеваний сердца, можно было отнести к типу А: они всегда стремились добиться максимальных результатов как можно скорее. Кроме того, для мужчин типа А были неизменно характерны соревновательный дух, нетерпеливость, враждебность, неугомонность и настороженность, а также сильная потребность в движении вперед. В первых описаниях синдрома личности типа А изображается человек с повышенной тревожностью и компульсивностью, у которого не хватает времени на релаксацию. … За последние несколько десятилетий был достигнут значительный прогресс в понимании психологических факторов, по которым можно прогнозировать возникновение заболеваний сердца. Если прежде наиболее надежными прогностическими факторами сердечно-сосудистых заболеваний считались различные компоненты модели поведения типа А, то сейчас обычно утверждают, что негативные эмоциональные реакции, гнев/враждебность … тесно ассоциируются с предрасположенностью к сердечным заболеваниям» . Последние исследования поведения типа А связывают с ним только одну черту личности, а не весь комплекс перечисленных характеристик. Эта черта получила название «потенциал враждебности» .

Несмотря на то, что результаты многочисленных исследований отражают существование определенных корреляций между особенностями личности и характером психосоматических расстройств, концепция «профиля личности» считается в целом не подтвержденной . Во-первых, причинно-следственные связи между болезнью и психикой имеют разную направленность (как личностные особенности обусловливают предрасположенность к определенным заболеваниям, так и сама болезнь ведет к изменениям психики) , и статистические корреляции свидетельствует лишь о наличии взаимосвязи, но выводы о том, какая из взаимосвязанных переменных является причиной, а какая – следствием, могут быть лишь субъективными предположениями.

Во-вторых, анализ полученных данных свидетельствует о том, что выявленные взаимосвязи между личностными особенностями и психосоматическими заболеваниями являются частными случаями единой общей закономерности : «Общим итогом этих исследований явилось … отрицание личностных структур, характерных для отдельных заболеваний. Многие авторы склонны отказаться от поиска профилей личности, заменить этот аспект исследований описанием особенностей личности психосоматического больного вообще, рассматривая в качестве базисной характеристики наличие инфантильной личностной структуры, невротической жизненной позиции , поскольку соматическое выражение эмоциональных переживаний является инфантильной формой их выражения» .

Врач и аналитик Франц Александер (Alexander F., 1891-1964) предложил обширную и связанную теорию объяснения психосоматических связей. Возникновение и течение болезней управляется тремя группами переменных:

1) личностная диспозиция («психодинамическая конфигурация с соот­ветствующими процессами психологической защиты»), которая складывается с детства.

2) прово­цирующая эмоциогенная жизненная ситуация, когда какие-либо переживания и события предшествуют болезни, оживляя центральный бессознательный конфликт.

3) определенная конституция - «соматическая подверженность» или «неполноценность органа» Эту «уязви­мость» органа иногда именуют «конституциональньм фактором X», определяющим «выбор симптоматики».

Ф. Александер большое значение придавал «вегетативному сопро­вождению» эмоций в возникновении патологии органа. Если эмоция не отреагирована в действиях или в символической форме (конверсия), то это приводит к хроническим вегетативным сдвигам и в конечном итоге к деструкции органа. Чаще всего не могут свободно выражаться и реализовываться враж­дебные, эротические импульсы, чувство вины и неполноценности. Их бессознательное подавление и приводит к хронической дисфунк­ции органов.

Концепция «личностных профилей» ф. Данбар

Американский врач F. Dunbar (1943) определила корреляцию между со­матическими типами реакций и постоянными личностными пара­метрами. Она изучила большое количество больных с различными соматическими заболеваниями и заметила значительное сходство в особенностях личности больных одной нозологии.

В результате непосредственных клинических наблюдений она определила у 80% людей, имевших повторные несчастные случаи, характерный личностный профиль, который она назвала «личность, склонная к несчастьям». Это импульсивные, ведущие неупорядоченный образ жизни, любящие приключения люди, которые живут одним моментом, поддаются любому спонтанному порыву, не контролируют свою агрессивность в отношении других людей, особенно пользую­тся авторитетом. При этом они проявляют тенденцию к самонаказанию исходящую из неосознанного чувства вины.

Ф. Данбар описала личность, склонную к ангинозным жалобам и развитию инфаркта миокарда. Такие люди описываются как выдер­жанные, способные к деятельности с большой последовательностью и самообладанием, которые в состоянии отказаться от непосредственного удовлетворения своих потребностей ради достижения отдалённой цели.

В последующем были описаны: «язвенная личность», «артрическая личность» и т.д., полагая, что личностные профили имеют важное диагностическое, прогностическое и терапевтическое значение. Ф. Данбар опи­сывает и общие особенности, присущие всем больным с психосома­тическими расстройствами. Эти особенности выражаются в инфантильности, сильной способности к фантазированию, в недо­статочной включенности в ситуацию, больные часто не способны к словесному описанию тонких нюансов своих чувств и переживаний.

Модель десоматизации-ресоматизации м. Шура

Развитие здорового ребенка М. Шур (1955) характеризует как про­цесс «десоматизации». Грудные дети в силу их недоразвитых, недифференцированных психических и сома­тических структур на внешние воздействия реагируют диффузно, соматически и бессознательно. Самые ранние детские реакции удовольствия и неудовольствия проявляются в некоординированной мышечной деятельности. Ребёнок отвечает на ситуацию страха двигательной бурей, эта тенденция может проявляться и позже. Психический и соматический элементы в реакциях у них еще нерасторжимо связаны друг с другом. По мере взросления соматических форм реагирования становится меньше и ребенок начинает позволять все более осознанные, когнитивные формы проработки опасностей и ситуаций страха (вторичные пси­хические процессы, по Фрейду).

М. Шур рассматривал психосоматическую регрессию (ресоматизация) как шаг назад к первоначальному уровню, на котором душа и тело еще реагировали как единое целое, соматически разряжая на­пряжение. Ресоматизация возможна при «слабости» и нестабильно­сти «Я», когда в отягощающих ситуациях активизируются бессозна­тельные, невротические конфликты и под давлением неуверенности в себе может наступить регресс на инфантильно-соматические, фи­зиологические формы реагирования.

 

Возможно, будет полезно почитать: