Отрыжка холодной войны: дело Гузенко. Игорь Гузенко: главный предатель Холодной Войны Падение титана гузенко

В 1943 году в Оттаву прибыл новый военный атташе (и по совместительству резидент советской разведки в Канаде) полковник ГРУ Николай Заботин с супругой. Вместе с ним в посольство прибыла группа шифровальщиков, во главе которых был 26-летний старший лейтенант Игорь Гузенко. Ему-то и предстояло сыграть роль, перевернувшую ход мировой истории…

Шифровальщик — профессия особая. По принятому в Советском Союзе порядку те из них, кто работал за границей, могли жить только на территории посольства и не вправе были его покидать. Лишь в чрезвычайных ситуациях они могли это сделать и обязательно с сопровождающим. Чтобы затруднить даже случайные контакты с местным населением, шифровальщики не знали языка страны пребывания. Но Игорь Гузенко оказался исключением — он знал английский. Другим, и самым роковым для советской разведки исключением стало полученное им разрешение жить за стенами посольства. Произошло это при следующих обстоятельствах. Заботин с женою и Гузенко, к которому также прибыла из Союза молодая супруга, жили в соседних комнатах одной квартиры непосредственно в посольстве. Все было хорошо, пока в семье Гузенко не появился младенец. Ребенок оказался неспокойным, он истошно орал ночи напролет, не давая ни сна, ни отдыха соседям — Заботиным. И госпожа Заботина поставила перед мужем вопрос ребром: или полковник переселяет своего соседа-подчиненного куда угодно, или она покидает его и возвращается в Союз. Гузенко был на хорошем счету, пользовался полным доверием не только у непосредственного начальника, но и у советского посла Георгия Зарубина. И Заботин, поколебавшись, отдал предпочтение своему семейному благополучию, разрешив Гузенко жить с семьей в квартире, арендуемой в доме неподалеку от советского посольства. Дальнейшее зависело только от самого старшего лейтенанта. Никто теперь не скажет, когда у него возникла мысль стать перебежчиком и каковы были при этом мотивы. Но этот шаг не был спонтанным, Гузенко задолго начал подготовку к нему. В Канаде и ему, и его жене очень нравилось. Возможно, он был готов и дальше служить ГРУ, но оставаясь в Канаде, а его собирались отозвать в Москву. И тогда он решился.

В Оттаве шел проливной дождь, когда поздно вечером 5 сентября 1945 года Гузенко, прихватив с собой вынесенные из посольства 109 совершенно секретных документов, направился в полицию. Однако там от него попросту отмахнулись. Утром он обращается в газету «Оттава джорнэл», но и здесь терпит фиаско. Журналисты не верят его рассказам о шпионаже русских — недавних союзников в только что закончившейся войне. Не поверили ему и в министерстве юстиции. Гузенко в отчаянии: обратного пути нет, в посольстве вот-вот обнаружат пропажу документов. Оставаться дома нельзя — в любой момент за ним могут прийти. И Игорь с сынишкой и женой находит укрытие у своего соседа по дому — офицера канадских ВВС. Вскоре он убеждается, что сделал это не напрасно: в его квартиру буквально вламываются люди из службы безопасности посольства. Они переворачивают все вверх дном и, не найдя ничего, остаются ждать хозяина квартиры. Однако вторжение в чужие квартиры в Канаде не поощряется, и по вызову приютившего Гузенко соседа прибывает полиция, которая застает в квартире двух мужчин, защищенных дипломатическими паспортами СССР. Теперь полиция понимает, как ошибалась, отмахиваясь ранее от этого странного русского. На этот раз его внимательно выслушивают и вместе со всеми бумагами переправляют на базу Кэмп-Икс, где передают в руки представителей канадской службы безопасности, к которым вскоре присоединяются английские и американские коллеги. То, что они узнали из документов Гузенко, повергло их в шок: оказывается, под самым носом у них давно и результативно трудится разветвленная шпионская сеть, щупальца которой уже дотянулись до «святая святых» — проекта «Манхэттен», т.е. до атомных секретов союзников. Об этом было немедленно доложено на самый верх. Премьер-министр Канады Кинг долго не мог поверить в коварство недавних союзников, но, ознакомившись со всеми документами, был вынужден изменить свою точку зрения. Он провел конфиденциальные переговоры с президентом США и английским премьером. Начиная с 7 сентября 1945 года семья Гузенко была взята под государственную охрану службами безопасности Канады. Советское посольство направляло в МИД одну за другой ноты, требуя выдачи Гузенко для отправки его на родину и суда над ним за хищение из посольства казенных денег. Все ноты остались без ответа и последствий.

13 декабря 1945 года полковник Заботин тайно покинул Канаду, грубо нарушив тем самым дипломатические правила. Забыв о своей дипломатической неприкосновенности, он нелегально перешел границу и уже в Нью-Йорке сел на советский пароход «Александр Суворов», который тоже тайно, без соблюдения необходимых формальностей, снялся ночью с якоря и ушел в море. Несколько недель спустя в Москву отбыл и посол Зарубин.

А в Канаде началось расследование. На основании документов, предоставленных Гузенко, канадские власти арестовали как шпиона английского ученого — доктора Аллана Мэя. Его признания позволили британским спецслужбам напасть на след физика Клауса Фукса. В показаниях Гузенко впервые фигурирует как агент КГБ и Ким Филби. Всего по подозрению в шпионаже было арестовано 26 человек (16 из них были позднее освобождены). Созданная по распоряжению канадского правительства Королевская комиссия по шпионажу, которая занималась расследованием дела Гузенко, в июне 1946 года представила отчет о результатах своей деятельности на 733 страницах, в котором помимо прочего отмечалось, что на международных конференциях Советский Союз выступает с заявлениями о мире и безопасности, а на деле втайне готовит третью мировую войну.

Информация, полученная от Гузенко, коренным образом изменила отношение Запада к бывшему союзнику. Канада, планировавшая оказание Союзу миллиардной финансовой помощи для послевоенного восстановления, отказалась от своих планов. Аналогично поступили и другие ведущие западные державы. Были приняты и подготовительные меры военного характера, началось сколачивание блоков. Многие аналитики считают, что толчком к началу холодной войны послужила не знаменитая Фултонская речь Черчилля, а побег Гузенко. Семья Гузенко была тайно переселена в Торонто, в предоставленную государством квартиру. До конца дней своих (а умер Игорь Гузенко в 1982 году, его жена — в 2001-м) они находились на государственном обеспечении. Однако вряд ли можно сказать, что они прожили счастливую жизнь. Пребывая в постоянном страхе, они вели предельно скрытный образ жизни. Игорь появлялся на публике, в том числе участвуя как свидетель в многочисленных шпионских процессах, только скрывая лицо под белым колпаком, из-за чего упоминался в прессе под кличкой «человек- колпак». Его дети (а их было 8) ничего не знали о собственном происхождении, им сказали, что семья переселилась в Канаду из Чехословакии. Могила Игоря Гузенко долго оставалась безымянной, и лишь после смерти супруги на ней появился могильный камень. А в начале 2000-х в Оттаве напротив дома на улице Сомерсет, который в сентябре 1945 года навсегда покинул Игорь Гузенко, была открыта мемориальная доска, посвященная его акции. История этого побега легла в основу двух американских фильмов — «Железный занавес» и «Операция «Розыск»».

Data-yashareQuickServices="vkontakte,facebook,twitter,odnoklassniki,moimir" data-yashareTheme="counter"

П обег Игоря Гузенко в Канаде в 1945 г. не только всколыхнул весь западный мир, но и впервые обрисовал контуры широкой шпионской сети в Северной Америке. Более того, он позволяет определить структуру и функции всей организации, руководимой из Москвы. Перебежчик представил обескураженным американцам картину многолетнего шпионажа в ядерной области, проводимого Советским Союзом, и дал толчок лавине, которая на гребне вынесла на свет такие имена, как Аллан Нанн Мей, Клаус Фукс, Гарри Голд, Дэвис Грингласс, а также Юлиус и Этель Розенберги.

… В Оттаве шел проливной дождь, когда в среду 5 сентября 1945г. из здания советского посольства не Шарлоттенстрит вышел молодой человек и быстро и решительно зашагал в одному ему известном направлении. Это был Игорь Сергеевич Гузенко, руководитель шифровальной службы посольства. Он принял окончательное решение, которое в скором времени должно было основательно встряхнуть агентурную сеть советской разведки. Через некоторое время он появился в редакции газеты "Оттава джорнэл".

Но полный портфель секретных документов секретных документов, которые показывал 26-летний лейтенант Красной Армии, не убедил журналистов в важности происходившего у них на глазах события. Они не верили в сообщенную им историю, которая началась еще летом 1943 г., когда в канадской столице появился в качестве военного атташе полковник Николай Заботин и с ним несколько шифровальщиков.

Лейтенант Красной армии Игорь Гузенко

Перед отъездом из Москвы полковник получил подробные инструкции в отношении тайной деятельности в Канаде от Маленкова, который был в то время одной из самых заметных фигур в ЦК ВКП(б). Прежде всего предписывалось сохранять в тайне подробности направляемой в ГРУ информации и имена агентов от посла Зарубина. Вся разведывательная деятельность в Канаде должна вестись тайно от советского посольства.
Вскоре энергичному полковнику Заботину не без помощи представителей Коммунистической партии Канады удалось создать агентурную сеть, куда входило около 20 человек. В основном это были правительственные служащие; некоторые из них занимали довольно высокие посты.

Одним из самых ценных агентов был английский физик-экспериментатор доктор Аллан Нанн Мей, входивший в группу английских ученых-ядерщиков в Канаде. В начале 1945г. Мей передал советскому атташе несколько подробных отчетов о результатах ядерных исследований, а виюле того же года ему удалось передать даже лабораторные пробы урана-235 и урана-238, которые были специальным самолетом доставлены в Москву. 7 августа 1945г., спустя день после того, как была сброшена бомба на Хиросиму, Заботин передал в Москву строго секретные данные о новом оружии. После первых успехов в ГРУ решили расширить агентурную сеть в Канаде, и сюда было направлено значительное число разведчиков под "крышей" торговых представительств. Но Гузенко одним махом перечеркнул их планы. Гузенко родился в семье крестьянина.

В молодости вступил в комсомол, изучал архитектуру. После начала войны окончил Военно-инженерную академию, служил в ГРУ, а в июне 1946г. был откомандирован в Канаду (псевдоним Кларк) в распоряжение полковника Заботина (псевдоним Грант) для работы во вновь созданной резидентуре в качестве эксперта-шифровальщика. Молодой супружеской чете Игорю и Анне Гузенко Оттава показалась настоящим раем.

Но уже в 1944г. Гузенко должен был вернуться в Москву. И когда в Оттаву прибыл его приемник лейтенант Кулаков, Гузенко понял, что дни пребывания его в этой стране сочтены. В несколько приемов он похитил значительное число секретных документов. С помощью документов Гузенко хотел доказать, что он не подставной агент, а настоящий перебежчик. После своей неудачи в редакции газеты он обратился к министру-юстиции, к премьер-министру Канады. Но все было напрасно - никто не проявил должного интереса к его секретным документам.

Оттава 1945 год.

Опасаясь за безопасность своей семьи, Гузенко возвращается домой, чтобы на следующий день вновь попытать счастья. В этот раз вместе с ним его жена и их маленький сын Андрей. Документы находятся в хозяйственной сумке у Анны, а он сам во второй раз входит в редакцию газеты "Оттава джорнэл". Но ему вновь советуют обратиться в полицию. В страхе, что в посольстве уже обнаружили пропажу секретных документов, Гузенко вместе с женой и ребенком возвращается домой. И действительно, сразу же после его возвращения на противоположной стороне улицы появились двое мужчин.

Супруги попросили укрытия у своего соседа Харольда Мэна, унтер-офицера королевских ВВС Канады. Ночью люди из советского посольства, взломав дверь квартиры Гузенко проникли внутрь и в ожидании хозяина произвели обыск. Гузенко уговорил соседа вызвать полицию. Однако сотрудники посольства и не думали покидать квартиру.

Напротив, предъявив дипломатические паспорта, они потребовали немедленно освободить помещение. Бесцеремонные действия сотрудников посольства заставили общественность обратить внимание на Гузенко. У полиции возникли законные основания взять Гузенко под свою защиту. Утром 7 сентября Гузенко и его семья оказались под защитой канадских властей.
Гузенко: "В этот раз меня приняли по-другому… Секретные документы вызвали заметную заинтересованность…"

Канадское правительство всерьез занялось документами, предоставленными Гузенко. Показания Гузенко и более 100 документальных материалов наглядно продемонстрировали Западу методы советской разведки. Благодаря Гузенко была вскрыта обширная шпионская сеть, которой руководил полковник Заботин. Между тем советское посольство посылало канадскому правительству одну ноту протеста за другой, но все они остались без ответа.
Вот текст одной из этих нот: "Посольство подтверждает свое сообщение, содержащееся в нашей ноте №35 от 7 сентября, что Гузенко обвиняется в хищении общественных денег, и на основании распоряжения правительства СССР повторно просит канадское правительство арестовать Гузенко и его жену и передать их без судебного разбирательства в посольство СССР, с тем чтобы их можно было препроводить в СССР. Советское правительство выражает надежду, что правительство Канады не оставит без внимания эту просьбу.

В это время с соблюдением всех мер предосторожности была начата тщательная перепроверка сведений., содержащихся в документах переданных Гузенко. Премьер-министр Канады Кингу докладывают, что речь идет о деле, имеющем международное значение. Организована конфиденциальная встреса Кинга с президентом США Трумэном и премьер-министром Великобритании Эттли.

13 декабря 1945 г. полковник Заботин тайно покидает Канаду, грубо нарушив тем самым дипломатические правила. Забыв о своей дипломатической неприкосновенности, он нелегально переходит границу и уже в Нью-Йорке садится на советский пароход "Александр Суворов", который тоже тайно, без соблюдения необходимых формальностей, снимается ночью с якоря и уходит в открытое море. Несколько недель спустя в Москву отбывает и посол Зарубин. На основании секретных документов, предоставленных Гузенко, канадские власти арестовывают как шпиона английского ученого, доктора Аллана Нанна Мэя (псевдоним Алек).

Игорь Сергеевич Гузенко. Фотография 1946 года

Его признания позволяют британским спецслужбам напасть на след Клауса Фукса. В показаниях Гузенко впервые фигурирует как агент КГБ и Ким Филби. Всего по подозрению в шпионаже было арестовано 26 человек (16 из них были позднее освобождены).
Созданная по распоряжению канадского правительства Королевская комиссия по шпионажу, которая занималась расследованием дела Гузенко (кодовое название "Динамит"), в июне 1946 г. представила отчет о результатах своей деятельности на 733 страницах, в котором помимо прочего отмечалось, что на международных конференциях Советский Союз выступает с заявлениями о мире и безопасности, а на деле втайне готовит третью мировую войну. С прицелом на эту войну советское правительство создает и поддерживает с демократичных странах, в том числе и в Канаде, "пятую колонну", в состав которой входят даже советские дипломатические представители…

Вместо благодарности за оказанную во время войны помощь Советский Союз ведет активную разведывательную деятельность на территории Канады и готовится нанести этой стране предательский удар в спину.
Гузенко и его семья были тайно переправлены в один из небольших городов.
"Жизнь в условиях конспирации, - вспоминал Гузенко, - никогда не бывает легкой. Мне пришлось участвовать во многих судебных разбирательствах, связанных с этим делом, - думаю, что их было не меньше нескольких десятков, - и каждый раз в сопровождении усиленной охраны…"
Дело Гузенко стало одной из важнейших причин, изменивших отношение к Советскому Союзу уже в самом начале "холодной войны".

После предательства Гузенко премьер-министр Канады Кинг был полностью информирован о деятельности советских разведчиков в своей стране. В частности, ему стало известно, что существующая агентурная сеть была создана для получения секретной документации из канадских правительственных учреждений и представительства британского верховного комиссара в Канаде. Эта деятельность осуществлялась сотрудниками советского посольства под непосредственным руководством из Москвы.

Дом-убежище семьи Гузенко.

Началось выявление тайных агентов, упоминавшихся в документах, предоставленных Гузенко. В первую очередь искали тех из них, кто обладал информацией о разработке американской атомной бомбы. Основной агент в документах, полученных от Гузенко, значился под псевдонимом Алек. К осени 1945г. он уже покинул Канаду и возвратился в Европу, где устроился на работу в лондонский Кинг-коледж.
Алек сообщил полковнику Заботину, что будет ждать связного 7, 17, 20 числа каждого месяца у входа в Британский музей на Грит-Рассел-стрит. После того как премьер-министр Канады проинформировал Эттли о нахождении разведчика в Лондоне, британский премьер приказал Скотленд-Ярду и отделу МИ-5 (СИС) выяснить личность человека, скрывающегося под псевдонимом Алек.

Было установлено, что разыскиваемый человек - невысокого роста, с большими залысинами, носит очки в металлической оправе и чаплинские усики. Им оказался доцент физики, 33 лет, доктор Аллан Нанн Мэй. Выяснилось, что он придерживается леворадикальных взглядов, а в 1936г. некоторое время находился в СССР, где предположительно и был завербован ГРУ.

Аллан Нанн Мэй, окончивший с отличаем Кембридж в 1935 г., незадолго до начала войны становится доцентом в Лондонском университете, а в 1945 г. отправляется в США с группой английских ученых, которые должны были принять участие в создании атомной бомбы. Начинается работа в Арегонской лаборатории близ Чикаго - одном из важнейших научных центров, занятых разработкой бомбы. Москва, таким образом, получила агента непосредственно в центре ядерных исследований.

После того как была выявлена его личность, Мэй постояянно находился под наблюдением специального отдела Скотлэнд-Ярда. 3 февраля 1946 г. Американское радио сообщило о раскрытии в Канаде крупной шпионской сети. Мэй был вызван в штаб-квартиру английского ведомства, занимавшегося вопросами ядерных исследований.

Там ему было предъявлено обвинение в шпионаже. Вначале он все отрицал, но в конце концов сознался, в том, что поддерживал связь с сотрудниками советского опсольства а Канаде. Аллан Нанн Мэй мообщил следствию, что занимался шпионажем только, что хотел внести свой вклад в обеспечение безопасеости человечества. Его давно мучила мысль о том, что почему данные исследований должны стать достоянием и других государств.

Чисто сердечное признание физика помогло западным спецслужбам выйти на след еще одного шпиона в области ядерной энергетики, а Аллан Нанн Мэй 1 мая 1946 г. был приговорен к 10 годам тюремного заключения.

Что же касается самого Гузенко, суровая кара советского правосудия чудесным образом обошла предателя стороной. Перебежчик с семьёй прожил в Канаде почти сорок лет и умер своей смертью в 1982 году.

В Оттаве 26-летний шифровальщик посольства перебежал на сторону Канады. Подробности перехода до сих пор спорны. Захватив 109 секретных документов советского посольства, он вышел из посольства и, благополучно добравшись до одного из комиссариатов канадской полиции, передал их правительству Канады. Переданные им документы представляли собой переписку резидента ГРУ полковника Николая Заботина (ранее уехал из Канады) с иностранными агентами, внедрёнными в атомную отрасль. Эти материалы привели к аресту 26 человек и осуждению 10 советских агентов, собиравших на Западе «атомные секреты» США . Например, была арестована Кай Уиллшер («Элси»), заместитель архивариуса британского посольства в Канаде . Как пишет Павел Евдокимов, в СССР комиссия по разбору предательства Гузенко признала виновным Заботина .

Игоря Гузенко с семьёй в целях обеспечения их безопасности вывезли из Оттавы и разместили в пустующем туристском лагере, а сообщенную им информацию стали систематизировать и анализировать. Из Лондона прислали двух сотрудников контрразведки МИ-5. Они приняли участие в допросах вместе с представителями американского ФБР . Публике о шпионском скандале поведал известный американский журналист Дрю Пирсон, обозреватель газеты «Вашингтон пост». Советский шпионаж Пирсон назвал частью плана Москвы по захвату власти над миром. Он утверждал, что Гузенко назвал имена тысячи семисот советских агентов в Северной Америке.

Очевидно, угроза расправы висела над ним всегда. Семью поселили в пригороде Торонто , предоставив в собственность обширный двухэтажный особняк со всем оборудованием, включая одежду на все сезоны и обстановкой, о которой Светлана говорит, что, наверное, такая была в сказочной пещере Аладдина. Им назначают пожизненное пособие (сведений о его размере нет). Они сменили фамилию и имена на Стэнли и Анна Крысяк. В Оттаве жить было опасно – можно случайно встретиться с сотрудниками посольства, которые их знают в лицо. Впрочем, небезопасно жить и в окрестностях Торонто, коль скоро ты перебежчик. Игорь и Светлана жили скрытно, себя не афишировали. Дочь Игоря и Светланы Эвелин, которая родилась в конце 1945 года , через три месяца после расставания родителей с советской властью, рассказывает, что отец с матерью “были очень осторожны… Они не надеялись, что смогут прожить хотя бы три дня после того, как отец передал правительству секретные документы”. Своим детям Игорь и Светлана “запрещали говорить с незнакомцами на улице, не разрешали приглашать в дом малознакомых людей”.

Гузенко умер в 1982 году . Даже на кладбище не решились отметить могилу его фамилией. Она была безымянной 20 лет – только после смерти Светланы в 2001 году появился на кладбище надгробный камень с именем Гузенко.

Признаюсь честно, никогда не думал и не собирался писать на эту тему вообще. Но тут разговорились с коллегой: «А вот помнишь… Гузенко… так этому гаду канадцы памятник установили… Да ну… где-то здесь неподалеку… Вот было бы интересно сфотографировать…»Сказано — сделано.Но обо всем по-порядку

Для затравки

«Побег в сентябре 1945-го сотрудника советского посольства в Оттаве Игоря Гузенко стал началом «холодной войны» — об этом давно уже говорили историки. Но только сейчас этот факт признали канадские власти, отметив событие открытием мемориальной бронзовой доски в одном из парков Оттавы» (с) BBCrussian.com.

Факты и вымысел

Пятого сентября 1945 года в начале девятого вечера шифровальщик российского посольства в Оттаве, 26-летний лейтенант госбезопасности Игорь Гузенко cамовольно покинул здание дипмиссии, прихватив с собой 109 совсекретных документов, и отправился в (своего рода аналог нашего МВД, но занимающийся в том числе и разведовательной деятельностью). Однако дежурный офицер RCMP отказался его слушать. В отчаянии Гузенко бросается в редакцию столичной газеты «Оттава ситизен». Дежурный редактор прибывал в растерянности: чего же хочет этот странный русский, спрятавший под рубашкой кипу каких-то документов? Гузенко отбирает несколько листов на английском языке с грифом «Совершенно секретно» и говорит, что это — конфиденциальные документы канадского правительства, украденные советскими агентами. Однако канадский журналист шокирует советского сотрудника:» Благодарю вас, сэр, но вы пришли не по адресу. Никто в Канаде не захочет сказать ничего плохого о мистере Сталине», и отправляет его в министерство юстиции, которое было уже закрыто. Гузенко вынужден вернуться домой, где проводит бессонную ночь, спрятавшись в квартире напротив у соседа-полицейского и наблюдая в замочную скважину как к нему в квартиру ломятся сотрудники Посольства. Наутро с женой Светланой снова отправляется в канадское министерство юстиции с просьбой о политическом убежище.

Так что же сподвигло Гузенко совершить этот поступок? Говорят, что он узнал, что его в скором времени собираются отзывать на родину и под влиянием своей жены, по слухам весьма волевой барышни, решил остаться на Западе, где ему очень нравилось.

Канадцы сначала не могли поверить поверить в реальность происходящего. Когда утром 6 сентября премьер министру Канады У.М. Кингу доложили об происшедшем, то для него это было подобно как взрыву бомбы и он не хотел, чтобы канадское правительство вмешивалось в это дело. Однако его помощник Робертсон сумел настоять и на том основании, что жизнь Гузенко подвергается опасности, ему даруется убежище. Только через несколько дней RCMP переправляет его на секретную базу , которая размещалась на территории современной Ошавы (маленький городок недалеко от Торонто), где помимо канадцев с ним начинают работать сотрудники британской Ми5 и американского ФБР.

По горячим следам побега Гузенко в Канаде была образована Королевская комиссия по вопросам шпионажа. Как говорят сами канадцы, благодаря Гузенко они арестовали 39 человек. Но ущерб от этого провала был гораздо больше: Гузенко передал не только шифры, он выдал многих наших разведчиков, о которых знал по документам или по личному общению, а также тех кого он видел в Москве.

В СССР по указанию Сталина тоже была создана специальная комиссия — для разбора всех обстоятельств побега Гузенко — во главе с секретарем ЦК ВКП (б) Георгием Маленковым. Главным виновным назначили экс-куратора «манхэттенского проекта» полковника Николая Заботина, работавшего под прикрытием военного атташе в Канаде и разоблаченного канадской контрразведкой незадолго до побега Гузенко. Заботин, его жена и сын были арестованы и отправлены в лагерь, где находились до самой смерти Сталина.

Сам же Гузенко перебрался в Торонто, где до конца своих дней находился под охраной и на попечении канадской контрразведки. О его жизни после побега практически ничего не известно. Говорят в семье у него было 8 детей, и одна из его дочерей, Эвелин Уилсон, родившаяся через три месяца после его побега, ныне владелица маленькой гостиницы до сих пор с удовольствием вспоминает: » Мы, мне кажется, жили как нормальная иммигрантская семья. Не зная правды, мы считали себя выходцами из Чехословакии».

Потом он не раз появлялся на телеэкранах — но всегда с лицом, скрытым белым колпаком, наподобие ку-клукс-клановского, с узкими прорезями для глаз.

У нескольких поколений канадцев сохранился в памяти образ Гузенко с лицом, закрытым белым колпаком — так и жил это человек, пребывающий в постоянном страхе за свою жизнь. В 1948 году он выпустил книгу «Это был мой выбор», а в 1954 году повесть «Падение Титана», которая получила . Существуют мнения, что он сильно налегал на спиртное. По свидетельству французского автора Тьери Вольтона, Гузенко обошелся канадцам примерно в семь миллионов долларов: «Он был алкоголик и, когда выходил из дома, мог за один раз истратить несколько тысяч долларов». Умер Гузенко при таинственных обстоятельствах в 1982 году в Торонто (якобы от сердечного приступа), и долгое время место его захоронения оставалось неизвестным. Его похоронили в безымянной могиле — на ней был установлен только серый камень. Лишь двадцать лет спустя эта могила обрела имя… В 2001 году умерла его жена Светлана и еще спустя год дети установили родителям табличку.

А 2004 году в Оттаве у дома, где Гузенко какое-то время жил до побега (Sommerset Street 511) была установлена мемориальная доска. Идея установить ее принадлежит некому увлекающемуся историей человеку- Эндрю Кавчаку. Судьбой Гузенко Эндрю заинтересовался, когда учился в Торонто в университете. Потом он переехал в Оттаву, часто гулял вместе с маленьким сыном в парке возле дома, где жил Гузенко. Но никто и ничто не напоминало потомкам об этом событии. Кавчак решил исправить ситуацию, и в конце концов, несмотря на все споры и сопротивление, ему удалось убедить городское и федеральное правительство в необходимости официально признать побег Гузенко как историческое событие. Главным аргументом было такое утверждение: если уж русские смогли открыто говорить о своем прошлом, то канадцы с их свободой и демократической традицией тем более могут признать роль в истории Игоря Гузенко. «Побег Гузенко был самым первым важным международным событием «холодной войны», — считает Эндрю Кавчак.

Вместо послесловия

Поиски

Ради чего собственно и затевался этот пост

Ввиду того, что я все равно собирался посмотреть местный китайский квартал (а по слухам дом Гузенко находился где-то там), то в один прекрасный день я закинул на плечо камеру и затрусил по Соммерсет стрит. по дороге размышляя о том, какая нелегкая могла вынудить наших поселить шифровальщика так далеко от посольства. Существуют легенды, о том, что виной тому…. гы… опять женщины У Гузенко был маленький ребенок, который плакал по ночам. Это действовало на нервы жене его непосредственного начальника- военного атташе, которая допилила мужа и вынудила избавиться от такого соседства. Правда ли это или нет, а не знаю, но версия правдоподобна.

Во всех мировых проблемах виноваты женщины! Как началось всё с Евы….

Посольство находится от самого центра города (то бишь от Парламента) в 30 минутах ходьбы или 10 минутах езды на авто. По Сомерсет я чапал еще минут двадцать. Наконец, проходя по какому-то задрипанному парку, я обратил внимание на торчащие около пешеходной дорожки столбы с мемориальными досками. С воплем: «Черт, чуть не проскочил! — я бросился их фотографировать.

Тут необходимо сделать еще одно небольшое отступление. Канадцы, народ продвинутый, в плане организации всяких мемориальных мест. У любого мало мальски значимого объекта есть своя доска, которая обычно расположена напротив памятника. Если это дом, то на противоположной стороне дороге, чтобы вы так сказать могли прочитав охватить взглядом так сказать всю перспективу. Это чертовски удобно при фотографировании, так как позволяет снять и тестовку и сам памятник, чтобы не было потом мучительно вспоминать что это за здание Однако, здесь есть и обратная сторона медали. в этом я убедился случайно оторвавшись от фотканья досок и подняв взгляд на дом. Если вы внимательно присмотритесь к последней фотке, а точнее сказать ко второму этажу, то увидите, что кто-то весьма заинтересованно наблюдал за моими экзерсисами. Зная национальную любовь канадцев к стукачеству к выполнению гражданского долга и сообщению кому следует о всяких неправильностях Короче, я решил не искушать судьбу и по-быстрому свалил оттуда.

Биография
Примечания
Ссылки

Биография

В Канаду с супругой прибыл летом 1943 года .

Гузенко умер в 1982 году . Даже на кладбище не решились отметить могилу его фамилией. Она была безымянной 20 лет – только после смерти Светланы в

Возможно, будет полезно почитать: